Боль

Каникулы подошли к концу. 26 января студенты колледжа пошли на пары. Кто-то грустил, кому-то было жаль расставаться с волей и вновь впрягаться в ярмо серых колледжных будней...

...Она встала по звонку будильника. Сердце колотилось от счастья. Пусть опять дома будет только после 16.00, пусть задают на дом черт знает что. Главное - сегодня придет Таня. Напевая от счастья девушка оделась, позавтракала и напевая от восторга, вылетела из квартиры. Спускаясь по ступенькам где-то между третьим и вторым этажом она позвонила маме. выбежав из подъезда, добежала до остановки. В колледж девушка прибежала за 15 минут до начала пары. Но...Тани нигде не было. Всю первую пару девушка просидела, поворачиваясь на каждый скрип двери, на каждую тень человека, проходящего мимо окна. все бестолку! Таня так и не пришла.

Летело время...Оно убивало надежду на то, что Таня придет. Мобильный все талдычил про недоступного абонента. Равнодушно девушка услышала про свою первую в семестре четверку по геометрии. после первой половинки четвертой пары в кабинет вошла классуха. она поздоровалась и сообщила:

-после пары задержитесь минут на 15-20. Будет классный час.

Прошла и вторая половинка пары. Начался классный час. Классуха, едва войдя в кабинет, сказала громко, во всеуслышание:

-Хайрулина Таня у нас в группе не учится. Она перешла на дистанционное обучение. Я решила, что так будет лучше для группы...

Девушка ощутила что-то странное, словно на голову и за шиворот полилась вода. Сначала это был кипяток, затем он сменился ледяными струями. Стало больно, так, словно в один день ушла Таня, бросил парень и предала бабушка. За что?

Уже не соображая ничего, она сидела и слушала славословия в адрес Айгуль и Алинки. Новость о том, что она будет иметь стипендию, "свой кусок хлеба, позволяющий не сидеть на шее матери", была воспринята как сквозь вату. Больно...как же больно...И зачем Алинка так смотрит? Кто же дал ей такое право - жрать глазами... Нет, не может быть...

...А вот если Галя, Гузель, и Аня перестанут слушать "Любэ" - этих сатанистов поганых, то в этом семестре по химии будут пятерки...

...Зачем она это говорит? Зачем эта пятерка? Хватит и четверки...

Внезапно боль от услышанного сменилась злобой. Кто дал право этой женщине рыться в душах? мало ли что кто слушает? "Любэ", в конце концов, ничем не хуже Гуфа и Ранеток, воспеваемых классухой и ее верными подлизалами!

-Хватит! - неожиданно заорала Аня - мало того, что из-за вас ушла самая адекватная девушка, так вы еще и гордитесь этим! Вам не надоело нас гнобить? Что мы вам сделали?

-Да, и сколько можно называть "Любэ" сатанистами? - присоединилась Гузель.

-Если вы адекватно объясните, отчего у солиста группы было такое бледно-желтое с серым лицо, я может перестану считать их сатанистами. Фото за февраль-март 2009 года.

-Блин! Да сколько можно! - взорвалась девушка, - хорошо, я объясню. У солиста группы "Любэ" была ХПН. Расшифровку ищите сами.

-Говно это почитали?

-Да достали уже! - взвилась Аня, и вдруг со всей силы врезала кулаком по парте. Не ожидавшие такого студенты замерли и оглядели стоящую тройку. Все три девушки были красными, растрепанными и дышали с трудом.

-Да они психопатки! - выдала Алинка.

-так, вы, трое. Идите домой, а вечером я буду звонить вашим мамам.

-Да хоть Господу Богу. - устало сказала она.

три девушки надели рюкзачки пости одного дизайна, лишь у Гузель не было на лямках других рисунков других музыкантов. У Ани на кармане рюкзачка было лицо Дэвида Боуи, у нее - портрет Линды. Лишь у Гузель был рисунок "Любэ" и спереди, на лямочках, и сзади.

-Вот, фотка. У Гузельки на рюкзаке. - завизжала Алинка.

-Да, именно на этой фотке видно, что "Любэ" матерые сатанюги!!! - добавила Айгуль.

Гузелька замедлила шаг лишь на мгновение.

-Понятно. ХПН вам ни о чем не говорит. Расшифровываю, пока вы еще что-нибудь не сочинили. Хроническая почечная недостаточность. Теперь все поняли, отчего у солиста группы было такое бледно-желтое с серым лицо в феврале-марте 2009?

Втроем девушки ушли, не глядя друг на друга.

она села в автобус и поехала домой. В памяти вновь и вновь всплывали картины классного часа. Она не помнила, как пришла домой, как открыла дверь и переоделась. Поняла, что дома, уже на диване, когда любимый кот слегка прикусил палец. На часах было 16.45. Пора было готовить ужин. обжаривая мясо, она словно сжигала боль, бьющуюся где-то в душе горячим камнем...